Первоуральский район

История и география

Журнал  "Наука и жизнь"  № 2;  стр. 50-52;  1992 год.

И. СЕМЁНОВ.  (г. Санкт-Петербург)

Всеми способами, доступными моим слабым силам, желаю содействовать дальнейшему промышленному развитию своего Отечества». Д.И. Менделеев, 1892.

Первого июля 1882 года в Москве, в Малом зале Благородного собрания открылся Торгово-промышленный съезд. Доклад о пути развития русской промышленности делал великий русский химик Дмитрий Иванович Менделеев. Было ему тогда 48 лет. Как раз в этом году Королевское общество Великобритании присудило Менделееву за выдающиеся заслуги
в науке свою высшую награду — большую золотую медаль имени Г. Дэви.

Ещё весной 1882 года Комитет по подготовке к съезду обратился к Менделееву с просьбой сделать доклад о мерах, необходимых для развития в России химической промышленности. Дмитрий Иванович предложение принял и в мае написал развернутый текст доклада
«Об условиях развития заводского дела в России». Много позже, оценивая работу, он напишет: «С этого момента моё отношение к промышленности России получает яркую определенность, сказавшуюся в 1890—1899 гг.». (В эти годы Менделеевым написаны: «Толковый тариф», «Фабрично-заводская промышленность и торговля России», «Основы фабрично-заводской промышленности», «Уральская железная промышленность в 1899 г.».) Затем выходит работа «О возбуждении промышленного развития в России», а за ней подряд три статьи «Письма о заводах».

Дмитрий Иванович Менделеев. 90-е годы.

Летом 1888 года Менделеев едет в Донбасс — изучать место-
рождения угля, угледобывающую промышленность и причины, сдерживающие рост добычи отечественного угля. Помимо официального отчёта, он пишет по результатам донецкой поездки большую публицистическую статью «Будущая сила, покоящаяся на берегах Донца».

Почему же, говоря словами учёного, «химик не за свою специальность берется»? Попробуем ответить на это, используя высказывания самого Менделеева, а также основные акценты в его работах по экономике. Менделеев хочет видеть Россию страной богатой, покончить с нищетой народа, «чтобы напоен был ребенок молоком, а мужик имел к столу возможность добыть мясо».

Как естествоиспытатель, он видит богатейшие природные ресурсы России. Он знает, что
и в каких количествах можно на базе этих ресурсов производить. «Мы могли бы залить нефтью весь свет, каменным углем не только снабдить себя в изобилии для всяких видов промышленности, но и отоплять многие части Европы..., железные руды могли бы превратить в такое количество чугуна, железа и стали, с каким не могли бы соперничать не только Англия и Германия,..., но и С.-А.С. Штаты». И ещё: «Один донецкий бассейн в состоянии отопить углем, оковать железом, засыпать содою всю Западную Европу».

Есть сырьё, есть энергетическая база. Но использовать их надо по-хозяйски: на топливо — прежде всего уголь, а нефть — перерабатывать на нефтепродукты «для освещения и смазки всего мира», а не вывозить сырой, — заработок от переработки нефти должен остаться
в стране. Уголь тоже, надо использовать рационально, в соответствии с сортностью, — на это он обращал внимание, анализируя результаты поездки в Донбасс.

Потенциальные рынки для сбыта русских товаров имеются: это — внутренний рынок (ввозится многое из того, что можно производить в стране), Европа (за счёт дешевизны русских товаров), Азия (своя промышленность мало развита). Но и в Россию идёт поток иностранных товаров, русская же промышленность ещё недостаточно окрепла, чтобы с ними успешно конкурировать. Значит — нужна политика протекционизма.

Как и для самой промышленности, так и для сбыта её продукции, нужен транспорт.
И в Донбассе, и на Урале печётся Менделеев о том, чтобы железнодорожный транспорт соответствовал нуждам промышленного развития страны. А чтобы с большей выгодой экспортировать русские товары, нужен транспорт морской, иначе страна потеряет доходы от перевозок: «вывоз одних русских товаров дает ежегодно морским судам иностранцев заработок до 70 млн. руб.».

Значит, надо «направить правительственные меры к тому, чтобы... могло слагаться русское мореходство и тесно связанное с ним русское кораблестроение». Поскольку же «топливо для пароходной перевозки составляет крупный расход», то возникает обратная связь: надо поощрять добычу каменного угля в России, потому что «ни своего судостроения, ни своего дальнего мореплавания, ни даже своего дешевого каботажа нельзя надеяться развить на чужом, а следовательно, и дорогом каменном угле».

Для промышленности нужны специалисты, да и просто технически грамотные люди.
Отсюда следует, что надо «мести» сверху донизу всю «лестницу» образования. Менделеев-педагог, с опытом работы от гимназий до университетов высказывает это порой весьма резко как в адрес системы образования, так и в адрес министров. Главное, на что он обращает внимание: «А когда дело среднего образования поставлено неправильно, нельзя ничего ждать хорошего и от высшего образования».

Д.И. Менделеев на сенокосе с детьми Володей
и Олей. Боблово. (1876).
Фото Д.И. Менделеева с помощью автоспуска.

В  1887 году министром финансов стал однока-
шник Д.И. Менделеева по Главному педагогиче-
скому институту профессор Иван Алексеевич Вышнеградский. К этому времени как промышле-
нники, так и лучшие умы среди общественных и политических деятелей России хорошо понимали, что внешнеторговая политика страны, базировавшаяся на тарифе 1868 года, должна быть коренным образом изменена. Став министром, Вышнеградский сразу занялся разработкой нового тарифа. Была создана Тарифная комиссия. В эту комиссию Вышнеградский ввел и Дмитрия Ивановича Менделеева, сделав его почётным членом Совета торговли и мануфактур при министерстве финансов (промышленность находилась тогда в ведении этого министерства).

Разработав тариф, вступивший в силу с 1 июля 1891 года, комиссия проделала огромную работу, привлекла массу материалов. Менделеев настаивал на их публикации, а когда начальство решило воздержаться, взялся за это сам. Так родился его «Толковый тариф, или исследование о развитии промышленности России в связи с её общим таможенным тарифом 1891 года» — результат двухлетнего труда ученого, переработки огромного фактического материала как по русской, так и по мировой экономике. Читая эту, как говорили совреме-
нники, «Библию русского протекционизма», поражаешься, с одной стороны, глобальности идей, а с другой — тщательности проработки деталей. Действительно, здесь есть и анализ сырьевых ресурсов страны, и сведения об экспорте и импорте широкого спектра товаров —
от чугуна до мало кому известного «парагвайского чая» (йерба матэ).

Защищая политику протекционизма и стимулирования промышленного развития России, Менделеев стремился использовать все каналы, по которым, как ему казалось, он может оказать влияние на ход событий. Он обращается, с одной стороны, к широкой обществе-
нности через газеты, с другой — к правительству. В письме к Николаю II в июне 1897 года
и в последовавшей за ним статье «Оправдание протекционизма» в газете «Новое время» он защищает «умеренно покровительственную и строго обдуманную систему, выразившуюся
в таможенном тарифе 1891 г.»

За игрой в шахматы
с художником А. Куинджи (справа).

Оппозиция протекционизму исходила главным образом со стороны лиц, не участвующих
в промышленном производстве и живших на фиксированный доход, например жалованье.
Они, естественно, опасались, что политика протекционизма приведет к дороговизне. Менделеев на примере таких товаров, как сода и железо, доказывал, что это не так: протекционизм вызвал рост производства, внутри страны, за которым последовало снижение цен. Политику же свободной торговли, проводимую, например, Англией, он называет «вариантом протекционизма», одной из форм защиты собственной промышленности, поскольку там «народ живет преимущественно переделкою сырья и торговлею получаемыми товарами», а потому нужен свободный ввоз сырья.

В  конце жизни в своем дневнике Менделеев записал: «Вот я — чрез И.А. Вышнеградского,
в союзе с С.Ю. Витте — и стал протекционистом. Главное мое — дать работу всем классам или разрядам, начиная с капиталистов и техников до грубейших поденщиков и всякого рода рабочих. Пусть тут меня судят, как и кто хочет, мне не в чем каяться, ибо ни капиталу, ни грубой силе, ни своему достатку я ни на йоту при этом не служил, а только старался —
и пока могу буду стараться — дать плодотворное, промышленно реальное дело своей стране, в уверенности, что политика, устройство, образование и даже оборона страны ныне без развития промышленности не мыслимы, и весь венец желаемых по мне преобразований, вся «свобода», нам нужная — тут сосредоточены».

Экспедиция  —  (Д.И. Менделеева через Билимбаевский и Шайтанский заводы.)

«Глубокий эконом…»  —  К 170-летию Д.И. Менделеева.